Власти могут разрешить засчитывать в уплату экосбора капзатраты на новые мусороперерабатывающие объекты

Минприроды России поддержало идею засчитывать капитальные затраты на создание объектов по переработке бытового мусора в уплату экологического сбора. Ведомство будет продвигать эту инициативу в Правительстве РФ, сообщил замминистра природных ресурсов и экологии РФ Дмитрий Тетенькин в ходе форума «Чистая страна» в Сколково.

Дмитрий Тетенькин, замминистра природных ресурсов и экологии РФ

«К нам обратились ряд производителей, которые сообщили о реализации своих инвестиционных проектов по созданию мощностей по утилизации. И они предложили CAPEX (инвестиционные затраты на покупку основных фондов, а также затраты по обслуживанию кредитов на их приобретение — прим. ред.) за счет экосбора направлять. Мы поддерживаем такое начинание, соответствующее предложение направим от министерства в правительство. Если поддержат, будет еще один способ реализации ответственности РОП», — сказал Тетенькин.

Экологический сбор — это часть института расширенной ответственности производителей (РОП). Он диктует, что производители и импортеры товаров на рынок РФ должны обеспечить переработку тары от использованной продукции и отходов самого товара. Они имеют право сделать это, переработав упаковку самостоятельно, через ассоциации или уплатив экосбор. По словам Тетенькина, в 2021 году он в РФ составил порядка 5 млрд рублей. По итогам 2020 года цифра была на уровне 3 млрд рублей.

Требования РОП было решено модернизировать для создания циклической экономики в России, реформа должна была начаться с 1 января 2022 года. Однако летом 2021 года Минэкономразвития, Минсельхоз и Минпромторг представили свои замечания к законопроекту, его вернули на доработку.

Новые правила еще не утверждены. Но в конце 2021 года была опубликована Концепция правительства по совершенствованию института РОП. Так, норматив утилизации всей упаковки предполагается сделать 100%. Производители и импортеры смогут по-прежнему выбирать между собственной переработкой и экологическим сбором, но будут отвечать за всю тару с момента выпуска своих товаров на рынок. Документ содержит и другие нововведения.

«Это живой процесс, мы не останавливаемся на той редакции. Если будут возможности улучшаться, мы это будем делать постоянно», - прокомментировал замминистра ход работы над новой редакцией РОП.

Также Дмитрий Тетенькин отметил, что происходящие сегодня процессы должны стимулировать производителей, импортеров к тому, чтобы они не перекладывали реализацию РОП со своих плеч на плечи государства.

Андрей Ермоленко, руководитель предприятия «Пларус» по GR

«Наш завод работает в части переработки именно ПЭТ с 2009 года. Его всегда не хватает, у нас 30 тыс. тонн — это производственная мощность, и мы всегда перерабатываем меньше. Мы единственные, кто перерабатывает из бутылки в хлопья и обратно — в гранулы, которые образуют бутылку. Этот момент, он самый сложный, он наименее, наверное, прибыльный, <...> но тем не менее, мы это сознательно начали в 2009 году, были убыточны какое-то время, пока не начали заключать устойчивые долгосрочные контракты с крупным ритейлом.

У нас вертикально-интегрированная компания, которая производит и первичный гранулят, занимает треть рынка по ПЭТ-преформам, то есть, если бизнес будет иметь какие-то проблемы, мы все равно не утонем. Если будут какие-то проблемы, будут маленькие компании самыми первыми, наверное, отмирать и как-то консолидироваться. Такой вот у меня прогноз.

Что касается РОПа, то, что сейчас уже в проекте, — нам нравится. Какие-то моменты учли, какие-то не учли. Два момента, на которых мы стояли — это не перевод экосбора на развитие именно упаковки, а оставить его на производителей товаров. Слава богу, оставили. И второй — это стимулирование именно закупки вторички понижающим коэффициентом. Это исключили, но, я думаю, это прямой стимул, надо его поддерживать.

Возможно, если мы хотим формировать именно цикличную экономику, в части понижающего коэффициента можно сделать какое-то дифференцирование — снижение экосбора там. Кто покупает акты утилизации именно у цикличных компаний — бумага та же вся цикличная, у них сделать, допустим, один к одному, у тех, кто рециклингом занимается — 1:1, то есть как-то стимулировать компании, которые занимаются цикличной экономикой».

Елена Вишнякова, заместитель генерального директора Группы «ЭкоЛайн»

«Группа «ЭкоЛайн» — это действительно регоператор и оператор комплексной услуги в Москве, это порядка четырех тонн в год. Это КПО общей мощностью миллион 700 тыс. тонн в год, максимальная автоматизация на сегодняшний день в стране — 80-83%. И мы выбираем там больше всего компонентов на переработку. Это 37 компонентов. Сейчас это тоже определенный рекорд. ПЭТ-бутылка — это самый ценный пластиковый предмет, который можно сдать на переработку. Она стоила за 50 рублей. Это один из немногих видов вторсырья, который превышает стоимость обработки сырья на ленте. Представьте ленту, неважно, она автоматизированная или ручная. Обработать на ней килограмм отходов стоит около десяти рублей. Это то, что вас приводит на край безубыточности, это не прибыль. Мы оплатили труд людей, которые стоят там. Логично, что килограмм вторсырья должен стоить хотя бы больше десяти рублей. Вот из 37 компонентов десять стоят больше десяти рублей. Один из них — ПЭТ-бутылка. И за нее, конечно, идет доход. Почему? Потому что это идеальное вторсырье.

Если вы берете напиток в бутылке, у вас в руке однозначно ПЭТ-1, у него регламентированная толщина стенки, его крышка сделана из ПНД, ну, этикетка может фольгироваться, но, в принципе, это не такая большая проблема. Это идеальное вторсырье, и как раз «Пларус» сделает из него новую бутылку. Это то, вторсырье, которое позволяет нам соблюдать все принципы циклической экономики.

Но! Есть такая еще проблема. Мы отбираем порядка 600 только, по-моему, тонн ПЭТ-бутылки в месяц. И порядка 200-300 тонн пакетов из ПНД и других материалов внешне схожих с ПНД в день. И, знаете, никто не берет на переработку, потому что у нас серьезный дисбаланс мощностей. Почему?

Потому что у нас такой РОП. Потому что мне, как производителю, нужно закрыться на 20%. Я произвожу продукцию в полимерной упаковке, и я закроюсь ПЭТ-бутылкой соответственно. Ее проще собрать, проще переработать и поэтому нет никаких рисков для переработчика, в отличие от тех же пакетов, которые ты собираешь как ПНД, а потом они у тебя горят на переработке, потому что внутри оказался композит, а внешне это незаметно, а у тебя почему-то не хватило 300 тысяч евро на спектральный анализ. Поэтому у нас такое сумасшедшее количество мощностей по переработке ПЭТ. И ПЭТ у нас рвут из рук, то есть я сейчас сижу и разговариваю с компаниями, производителями, замечу, которые беспокоятся о переработке ПЭТ, но никто не бегает за пакетиками. Поэтому у нас КПО «Восток» выпускает много вторсырья, нам нужно рядом расположенную переработку, которая будет сокращать не только логистические затраты, но еще и выбросы СО2 и так далее. Но мы вынуждены были отдать половину этих мощностей под эту неликвидную пленку, потому что больше нам ее отдать некуда. <...> А есть еще дой-паки, есть еще масса других полимеров, которые внешне сходны, а на самом деле различаются по размерам и представляют собой риск, причем это не просто риск сгорания целой партии, риск потери оборудования переработчика. Поэтому РОП не должен предполагать отчетность по пунктам. Это нарушает баланс мощностей по переработке в стране.

Существующая концепция РОП не предполагает отношения какого-либо к сбору вторсырья, и это тоже проблема, по которой переработчик все время носится и требует ему это вторсырье отдать. Необходимо вводить РОП, нельзя останавливать РОП, это действительно эти самые выстроенные заложенные мощности, под те инициативы, которые уже были начаты и под ними находится огромный пласт бизнес-процессов, которые будут нарушены просто с отменой решений по РОП»._

Виталий Богаченко, директор по корпоративным отношениям «Холсим»

«Одна из самых больших проблем, когда мы говорим про РОП, является проблема недостатка конечных утилизаторов, об этом говорит бизнес постоянно. Одним из решений может стать использование мощностей существующих уже цементных заводов, а их на сегодняшний день в России 54 по всем регионам страны. По нашей оценке, потенциал утилизации на этих заводах — это порядка 10-15 млн тонн в год. На цементных заводах мы можем утилизировать практически все, кроме радиоактивных, биологически опасных видов отходов, отходов с повышенным содержанием хлора и отходов неизвестного происхождения.

Сама технология уникальная, потому что наряду с тем, что мы используем эти отходы в качестве альтернативного топлива, таким образом замещая природные невозобновляемые источники энергии, но и эта технология безотходная абсолютно, потому что зольный остаток, который остается в печи, он вступает в химическую реакцию с сырьевой смесью и превращается в полупродукт для производства цемента.

Мы вообще считаем, что если есть в регионе цементный завод, то в радиусе 300 км нет смысла никакого строить мусоросжигательный, который, мы знаем, стоит очень дорого, в котором не совсем понятная экономическая модель, а у нас абсолютно все понятно. У нас есть инвестиции совсем другие и экономическая модель совершенно прозрачная, абсолютно эффективная, она используется везде в мире, в Европе некоторые наши компании, наши заводы вообще на 99% работают исключительно на отходах».

Екатерина Радионова, заместитель генерального директора по операционной деятельности АО «Корпорация «Экополис»

«Прогресс нельзя остановить и, конечно, количество нашего отхода будет увеличиваться день ото дня, что бы ни происходило. Мы меняем вообще систему, которая существует вокруг нас, любая электроника, техника так или иначе видоизменяется, но тем не менее ее количество вырастает. Даже когда мы выходим в «облака», это никакое не «облако», это вполне себе так сказать железо, которое присутствует где-то в серверных, ФЦОДах, которые, соответственно, эмиссируют, излучают и должны быть должным образом утилизированы. Поэтому хотелось бы опять же поддержать историю с тем, что РОП необходим, РОП должен быть, но обращу внимание, что подход к однокомпонентным — поликомпонентным отходам должен быть несколько разным, потому что, к сожалению, если в нашем случае нивелировать возможность дифференциации ответственности по группам, то количество отходов, которое попадет тому или иному утилизатору, значительно сократится.

Сегодня ФККО присваивается отходам в виде «автомобиль» «телевизор», «радиоприемник», «телефон», но отход ли это? С точки зрения Росприроднадзора это отход, с точки зрения рачительного товаропроизводителя или природопользователя это ресурс. Например, в принтере 19 видов пластика. При этом есть цветные, черные металлы, резины, и все это в одном приборе. Если мы говорим о компонентах или о инструментах, которые тоже являются отходом, от батареи до специальных напылений, то есть это такой полиматериал, который требует каждого подхода. Поэтому в сегодняшнее турбулентное время именно расширенная ответственность, как ни странно, может стать той опорой, которая поможет выжить каждому участнику процесса.

Турбулентное время для нас не ново, но просто нужно понимать, что в данной ситуации мы должны сохранить каждого участника процесса, а каждое решение должно быть взвешенно с точки зрения целесообразности и не должно ухудшать положение и ситуацию завтра.

Нам очень важно, чтобы мы, как утилизирующая компания, могли получить поддержку не только связанную с субсидированием, потому что мы инвестировали в оборудование, и, понятное дело, это привлеченные средства, наш кредитный портфель достаточно велик и тяжел, на сегодня особенно, поэтому, конечно, мы нуждаемся и в кредитных каникулах, и в отсрочках уплаты, и в субсидиях на ставку, но, тем не менее, мы ожидаем, что государство составит, идентифицирует реальных утилизирующих компаний по всем видам отходов — не только по технике — по шинам, по стеклу, по упаковке, по всем. Выбрав эти компании, которые продолжают инвестировать, создавать рабочие места, не уходят с рынка, именно этим компаниям доверят утилизацию и выполнение расширенной ответственности. Возможно, разработают инструмент для компенсации выпадающих доходов у таких компаний, потому что на самом деле мы понимаем, что многие импортеры и товаропроизводители, которые, должны пополнять «фонд» (в бытовом смысле этого слова), денежный фонд по оплате норматива, они выпадут с рынка».

Сергей Подойников, исполнительный директор Ассоциации «Экошинсоюз»

«Сегодня я хотел бы сконцентрироваться на вопросе исключения Ассоциаций из законодательства по РОП. «Экошинсоюз» — это первая в России бизнес-ассоциация, которая занялась расширенной ответственностью производителя. За пять лет существования мы построили систему переработки изношенных шин, которая охватывает на сегодня более 50-ти регионов страны. И наша миссия — это консолидация рынка утилизации покрышек. Мы структурируем и развиваем рынок. И мы объединяем не только производителей и утилизаторов, мы сотрудничаем с местными властями, региональными операторами, если они этого желают, дилерскими центрами, шиномонтажными мастерскими, экологами, волонтерами и всеми участниками рынка, которые могут нам помочь в выстраивании этой системы.

Мы объясняем необходимость специального сбора всеми возможными способами всем нашим автомобилистам, кого можем охватить. И мы за счет этой ежедневной кропотливой работы из отдельных разрозненных субъектов образовываем систему, которую «Экошинсоюз», как Ассоциация, поддерживает и развивает. Сегодня это 35 партнеров-утилизаторов.

У нас уже больше 1600 пунктов сбора, причем это как и отдельно стоящие контейнеры для шин, так и разного рода шиномонтажные, дилерские, сервисные центры и так далее. И общее количество переработанных шин на текущий момент — уже больше 300 тысяч. Мы ежегодно выполняем норматив, который государство нам устанавливает.

«Экошинсоюз» служит драйвером развития утилизаторов. Поступающее от нас дополнительное финансирование стимулирует наращивание объемов переработки. Мы следим за тем, чтобы деньги, которые они получают, шли на развитие. Мы составляем бизнес-планы и видим в них, что это идет на развитие мощностей, на развитие сбора, на улучшение инфраструктуры и т.д. Мы помогаем налаживать им систему сбора. И наши специалисты контролируют каждого утилизатора, который в нашей системе есть. <...> У нас есть питерский партнер, который за пять лет сотрудничества с четырех тысяч вырос тонн до 13-ти. Это более, чем втрое. Наш кузбасский партнер с 1800 тонн вырос до семи тысяч тонн. В восемь раз вырос переработчик в Нижнем Тагиле — с двух тысяч тонн до текущих мощностей в 16 тысяч тонн, которые мы сейчас загружаем изношенными шинами. Все говорят о том, что динамики недостаточно, а кто показывает большую? Где есть показатели?

Нас беспокоят вопросы, зачем ломать рабочую систему, которая в шинной отрасли доказала свою эффективность? На каком основании ассоциацию производителей шин планируют лишить права заключать договоры с утилизаторами? Почему наши функции не прописаны в новом законопроекте? Я особо подчеркну несоответствие действительности заявление о непредоставлении отчетов ассоциациями и об их непрозрачности. Каждый производитель в нашем отчете представлен отдельно, он не завуалирован и вычленить его из документа элементарно, никакого размытия в исполнении индивидуального вклада не происходит. Если мы слышим обратное утверждение, то это, наверное, нехватка осведомленности в вопросах РОП отдельных специалистов.

Как нам кажется, без ассоциаций мы получим бессистемную работу отдельных компаний без плана и понимания общей картины. Если мы убираем из закона РОП ассоциации, создадутся все условия для того, чтобы экосбор стал очередным налогом на бизнес. Реформа при этом может снова на несколько лет застопориться».

Текст: Алексей Семенов

Фото: Сергей Володин, Алексей Ермаков